Сьогодгі помер головний лікар Сумської обласної інфекційної лікарні Андрій Олегович Сніцарь. Йому було лише 56. Про смерть видатного лікаря повідомили його колеги у фейсбуку. Мовою оригіналу:
Беда.
Сегодня ушёл от нас Андрей Олегович Сницарь, главный врач Сумской областной клинической инфекционной больницы, носящей имя его Учителя Зиновия Иосифовича Красовицкого.
Сегодня речь не о том, что станет с этим осиротевшим лечебным учреждением, яростно терзаемым в процессе реформы. Хотя этот вопрос был одним из последних, над которым он мучительно думал…
Не о том – как теперь быть родным и считавшим себя нужными близким, вмиг лишившимся адреса, где можно встретить синие глубокие глаза, видящие дальше, выше и шире прочих. Хотя нам (смею себя к ним причислять) ещё предстоит это осознать. Спасибо, что передружили нас, док!
…И даже не о том, что его книгу, которая должна со дня на день увидеть свет, каждый из её читателей получит не то, что без подписи – без права поблагодарить Автора за Труд и Талант. Хотя привыкать ли нам, выращенным на классиках?
Речь о том, что Был. Этот. Человек. Больше других – Был. Больше других – Человек. Невероятный. Умный. Светлый. Деятельный. Неравнодушный… Каждому, кто знал его (долго ли, коротко ли), есть чем продолжить этот ряд, как бы ни было трудно сейчас выдёргивать из горла подступившие комом к нему слова.
О таких, как он, говорят – боролся. Не любил этого слова. Если и боролся, то не с болезнью, лишившей счастья движения (она, собака, из тех, которые ещё только ждут своих гениев-искоренителей). Противостоял он чему-то более убийственному, чем болезнь – унынию, утрате смысла жизни, безделью, неверию в то, что можно что-то ещё сделать для остающихся.
Был необычайно любопытен. Говорил о том, как это важно. Календарь Инфектологии, родившийся совершенно случайно и давший волю этому любопытству, может быть, продлил Жизнь. Уж во всяком случае – сделал её последние полтора года такими, какими они были. Не раз ещё новыми глазами прочтём его статьи, где он очень много оставил себя – своей любви к жизни, профессионализму и искусству – к тому, что является основой МАСТЕРСТВА.
Просвещал. Как опытный, кого-то терявший, но многих спасавший – ДОКТОР. Читали. Достучался до многих. Привились, мол, пишут. На вирусные гепатиты обследовались. Радовался каждому понимающему читателю. А ведь кто-то уже завтра, впервые прочтя какую-то из нетривиальных просветительских его статей, подпишется на осиротевшую его Страницу в Фейсбуке – в ожидании новых…
Положено сказать о вехах жизненного пути. И официальная автобиография перед глазами. Но ведь, читая её, видишь не человека, а набор дипломов, сертификатов и несметную коллекцию бэйджиков с международных конференций.
«Не робей, редактор» – последние его слова, обращённые к автору этих строк. Не робею. Просто перечислю, Андрей Олегович, раз это нужно. Хотя Вы бы, не приемля официоз, поморщились. Деликатно попробую.
Родился 12 марта 1963 года на Волыни в семье врачей.
Родителей безмерно любил и даже после их ухода оставался верен этой любви.
Медицину, глядя на них, выбрал как единственно возможную стезю.
Alma mater, Харьковский мединститут, окончил в 1986-м. Тогда же, встретившись с инфекционистом Зиновием Красовицким, за несколько минут общения понял, что инфектология – та область медицины, которой стоит посвятить жизнь. Посвятил.
Уже с 1992 года заведовал І инфекционным отделением Сумской областной инфекционной больницы, родившейся тогда же с лёгкой руки и тяжёлых усилий Учителя. В 2000-м возглавил её, став единственно возможным преемником Красовицкого на должности главного врача. Не без гордости рассказывал, что узнав об этом назначении, в коридорах больницы говорили: «А кто ж теперь лечить будет?»
Но лечил – это было главным. Проводил обходы 3 раза в неделю, дежурил по ночам, курировал самых неясных… И даже будучи обездвиженным в последние 2 года, ежедневно консультировал коллег по лечению реанимационных (и не только) больных. Каждый ли ГЛАВНЫЙ – настолько – ВРАЧ?
Освоил УЗИ, технику пункции печени, внедрил областную программу «Антигепатит», которая с 2007 года по сегодняшний день спасает жизни земляков, расширял базу, вдохновлял коллег на новые победы и вехи в их биографиях…
Приезжавший из Германии Красовицкий всякий раз не мог нарадоваться на перемены в созданной им больнице. Так было и в августе 2008 года, когда Учитель в последний раз пришёл в родные стены, обнаружив не существовавшее там ранее отделение интенсивной терапии. Как радовался…
Ещё в 1996 году без отрыва от лечебной работы защитил кандидатскую по описторхозу, большой проблеме Сумской области. Начал преподавать на кафедре инфекционных болезней медицинского института СумГУ, вскоре став доцентом. Да мало ли доцентов?
Учителем стал. Совершенно неожиданно для себя (о, эта неизменная скромность!), вдохнув романтику медицины в тех, кто теперь никогда не уйдёт из этого искусства с налётом науки. Как бы тяжко и несправедливо в служении ему ни было…
Ушёл 11.11.19. Частокол единиц этой больно ранящей даты, который написан сегодня в бесконечном числе амбулаторных карт и направлений, заканчивается девяткой. Она, как запятая, заставляет жить дальше после этого дня, когда многое обрело пометку «НИКОГДА БОЛЬШЕ».
Эта запятая делает предложение жить дальше сложносочинённым. Очень сложно сочинённым. Но мы стали грамотнее. Мы непременно его сочиним, Андрей Олегович, и сможем дойти до многоточия честными, думающими, деятельными и, может быть даже, здоровыми людьми.
Месяц назад была написана песня. Берегли. На презентацию книги, на которую непременно уговорили бы Вас, дорогой её АВТОР. Не сложилось. Так пусть она, на любой мотив прозвучавшая, будет услышана хотя бы сейчас…
Шёл по морю корабль, отдаваясь попутным ветрам:
Впереди – целый мир, долгой жизни струящийся свет!
Упивался свободой, порой подходя к берегам,
Где потом оставались глаза, обращенные вслед…
И за что его буря, как щепку, метнула на мель?
Оттого ль, что наполненный парус он свой не поднял?
И теперь, обездвиженный, кажется, даже не смел
Помечтать оторваться на миг от зыбучего дна…
Только те, кто его силуэт дорогой не забыл,
Ощущая неладное с дальних своих берегов,
Отыскали корабль, остановленный волей судьбы
И отказывавший себе в праве на чью-то любовь…
Кто-то мачту надеждой чинил, светом палубу мыл,
Кто-то парус латал лоскутами из песен своих,
Кто-то трюмы открыл, и оттуда (ну как из тюрьмы)
Устремилось тепло на людей, обогревшее их!
И для всех в корабле оживавшем хватило кают,
Ну а пищи духовной в запасе – на множество дней…
Он смущался, что в нём эти люди находят приют,
Ведь себя бесприютным считал, оказавшись на дне.
«Ох, ребята, ведь столько же в мире ещё кораблей –
Вы могли бы взойти на любой и увидеть весь мир!»
А его обитателям нужен был Дом на Земле,
Где они, как нигде, бы могли оставаться людьми.
Пусть, не видя воочию, в это поверить нельзя,
Но случалось, любовь приливала к иссохшим бортам:
От прибрежного ила команду свою увозя,
Шёл по морю корабль, отдаваясь попутным ветрам!
Светлая память Вашему Кораблю, навсегда ушедшему в вечное плаванье…
Юлия Наумко, редактор Страницы. От имени всех, кто знал и не хотел учиться терять.
***
О времени и дате Прощания будет объявлено позже.