Публікуємо мовою оригіналу:
Лежали на пляже и к нам подошёл турок.
Я, – говорит, – Григорий Лепс.
– Мы такую музыку не слушаем и не уважаем
– А Пугачеву.
– Из той же оперы.
– Аааа, Украина
Россияне там рядом какие-то оказались рядом, начали тихо шушукаться.
И мне чего-то вспомнился Бердяев, который сказал, что можно все понять, но нельзя все простить. После всех событий окончательно перестала быть интересной российская культура. Где базовый мотив – это что-то доказать Западу, что не вторична, что «признавали и уважали», хотя глубоко внутри комплекс неполноценности. Потому такой фурор вокруг того же Евровидения, когда все знают, что грош ему цена.
Россия вызывает интерес только как вирус-мутант, появление которого несет с собой страдания и консервацию какого-нибудь местного ублюдства, чтобы поддерживать баланс на подконтрольной территории в свою пользу. Вся культурная и цивилизационная идеология России направлена на то, чтобы страдания от собственной власти оправдать великой борьбой, ответам на «великие вызовы», которые требуют ядерной елды, размахивая которой можно стращать весь мир ядерным апокалипсисом в котором и сами же сгорят. И в этом «стращании» вся суть, весь смысл, определяющий логику прошлых, текущих и будущих действий.