Сегодня подвезла двух пожилых женщин. Мы стояли в одной очереди в ощадбанке. Потом одна женщина тихим шепотом спросила, где туалет. Ну, это проблема у нас. И не только у нас. А затем попросили объяснить, как пройти к рынку. Мне ехать почти мимо. Сели в машину. У меня на заднем сиденье как всегда втиснуты мольберты, коробки с красками. Но уселись. И пока ехали они рассказали о жизни в Макеевке.
«Захара разбомбили – все рады.» Так я видела большую процессию.
«Ну и что. Мою невестку посадили в автобус, собрали деньги на цветы-венки и повезли. А куда деться? Он уже так всем надоел. А у вас так хорошо. Тихо. Дети утром шли мимо – так очень шумные. У нас они тихие. Да. Стреляют каждый день. У меня сын полгода назад умер. Сердце.
Придет домой и начинает ругать днр. Сердце не выдержало. А я живу. Вот приехали за пенсией. Две тысячи получу, а дорога в тысячу выйдет.» Я заметила, что они нарядные какие-то. «А мы специально приоделись. Вот бусы надела. Мне в Макеевке и наряжаться не хочется, нет настроения. А в Славянск приехали как в столицу. У вас все нарядные.» Я не заметила. «Нет, красиво одеты, особенно детки. Свой костюм купила еще до войны. Хотела в Киев поехать. Теперь уже и не мечтаю. Ноги болят. И денег нет.
А тут у вас очень хорошо. Мы Украину любим. Иногда подумаю, что вы тут. Все украинцы, а мы там. А ж сердце заноет. Почему я там должна жить, в днре? » Прощаемся. Целует меня. Благодарит. И в ухо шепчет. «Когда это кончится? Вы же знаете! Скажите.» О Господи! Бедные-бедные мои! Если бы я знала…